На главную Карта сайта Написать
г) Преодоление регионализма
 

    Традиционное для Германии разделение на земли сохранялось в ее восточной части первые семь лет после Второй мировой войны. В первой Конституции ГДР (1949) было записано: “Германия является неделимой демократической республикой, образованной на основе немецких земель”[i]. В соответствии с этой статьей ГДР представляла собой объединение пяти земель – Бранденбург, Саксония, Тюрингия, Саксония-Ангальт, Мекленбург.

      Так продолжалось до 23 июля 1952 г., когда на основе “Закона о дальнейшей демократизации структур и принципов действия государственных органов в землях ГДР” вместо земель были образованы 15 округов. Необходимость такого преобразования объяснялась потребностью в более эффективном управлении народным хозяйством. Провозглашение курса на планомерное построение основ социализма требовало устранения всех административных структур, препятствовавших формированию строго централизованного государства. Земли, сыгравшие столь значительную роль в процессе демократизации восточногерманского общества, были объявлены препятствием на пути дальнейших социально-политических преобразований[ii].

    Резкая смена управленческих структур потребовала привлечения к административной работе новых сил. На общественных началах трудилось более 300 тыс. человек, в основном функционеры и члены СЕПГ. С помощью подобных мер СЕПГ удалось в значительной степени укрепить свои позиции в органах государственной власти.

     Однако исторический парадокс заключался в том, что и после роспуска палаты земель в 1958 г. земли юридически сохранялись[iii]. В культурно-исторической памяти населения ГДР они также продолжали существовать[iv]. Существование определенного разрыва между официально-централистской линией СЕПГ и регионально-неформальной исторической памятью населения привело в тому, что сложилась некая неопределенная, промежуточная ситуация: официальная и неофициальная картины общества различались, и это продолжалось все годы существования ГДР[v].


[i] Handwoerterbuch zur deutschen Einheit. Bonn. 1991. S. 50.

[ii] Это обстоятельство косвенно признавалось и историками ГДР: “Государственные органы земель, сыгравшие важную роль в ходе антифашистско-демократических преобразований, препятствовали (выделено мной.–С.В.) установлению связей между центральными и местными органами и особенно затрудняли единое управление экономикой” (ГДР. Становление и рост. М., 1977. С. 185).   

[iii] См.: Гутен Таг.1990. N 10. С.4.

[iv] По мнению берлинского историка П. Борна, трудно представить себе, что какой-нибудь житель ГДР (и даже партийный функционер) в 1980-е гг. мог сказать: ”Я из округа Карл-Маркс-Штадт”. Такой человек скорее всего сказал бы: ”Я саксонец” (из письма к автору от 25.10.1998). Наличие регионального самосознания сыграло важную роль в развитии оппозиционного движения в ГДР: массовые демонстрации начались в Лейпциге, а не в Берлине, Ханс Модров смог стать премьер-министром ГДР, потому что он был из Дрездена и тем самым олицетворял не только прорыв региональных элит на общегосударственный уровень, но и оппозиционные центральной власти настроения масс.

[v] Парадокс сохранялся все время существования ГДР и принимал различные формы. Так, например, после придания Восточному Берлину в 1952 г. статуса “столицы ГДР” постоянно предпринимались усилия для повышения его роли в глазах населения. Восточный Берлин должен был демонстрировать — в противовес Западному Берлину — процветание и успехи всей республики. Особенно усилилась эта тенденция в середине 1980-х гг. в связи с 750-летней годовщиной Берлина (1987). Обнаружившиеся к тому времени кризисные явления в экономической и политической жизни ГДР заставляли искать новые аргументы для легитимации централизма. Такие аргументы были найдены — парадоксальным образом - снова в региональной истории, на сей раз прусской. 1980-е гг. в ГДР могут быть названы открытием Пруссии. Были организованы выставки, посвященные Пруссии и Фридриху II, на Унтер-ден-Линден в Восточном Берлине была вновь установлена конная статуя этого знаменитого прусского монарха. Исчезновение страха перед прусским милитаристским духом привело к оживлению реставрационных работ и восстановлению архитектурных ансамблей и исторических зданий. Пресса широко отмечала памятные даты (например, дни рождения прусских генералов Н. фон Гнейзенау, Г.Й.Д. фон Шарнхорста и др.). Прямо или косвенно началось восхваление прусских добродетелей: верность государству, неукоснительное исполнение служебного долга и т. д. 

    Однако развитие событий в 1989–1990 гг. отчетливо показало, что региональное сознание способно быстро актуализироваться. После решения о возврате к старой системе земельного деления Восточной Германии среди общественности не было напряженных дискуссий о способах разделения. Скорее речь шла о границах земель, об отнесении тех или иных городов и общин к тем или иным землям. Хотя следует подчеркнуть, что три из пяти земель – это своего рода новообразования. Только Тюрингия и Саксония остались в своих прежних границах. Бранденбург — это уменьшенная копия Пруссии, Саксония–Ангальт — это вообще некая сборная конструкция, Передняя Померания, бывшая частью Пруссии, объединилась с северными территориями Восточной Германии.

  Перейти к следующей главе